Он не смог уснуть после того как его неожиданные гости наконец-то разошлись. Сначала было слишком много впечатлений, затем слишком много чувства вины - оно теперь замещало внутри все другие эмоции. Гриффин не верил в судьбу, но прошлые вечер казался через чур насыщенный специфическими событиями, чтобы оказаться простой случайностью. Нокс предполагал, что будет переваривать все, что произошло и все сказанное еще долгое время и его ущемленная гордость, а так же пострадавшее достоинство будут восстанавливаться дольше его физических травм.

Большую часть ночи он провел при тусклом свете из коридора, ритмичном гудении машин, и со своими мыслями на едине с проснувшейся совестью. Она бушевала, не давала покоя, сидела как пяти-тонный слон на его груди и давила, не давая сделать глубокий вздох. Скорее всего последнее было к лучшему, потому что с каждым расширением легких о себе напоминали сломанные ребра. Хотя, к часу ночи, Гриффин решил, что физическая боль им вполне заслужена и он должен дать себе ее ощущать на все 100%, в знак наказания, или как минимум как напоминание о том, что его поступки в последнее время не были из самых мудрых.

Скорее всего где-то под утро он все-таки не смог больше удержаться и продолжать себя мучать, и погрузился в беспокойный сон. Ему снилось или казалось, что его посетители еще не успели зайти к нему в палату, но он точно знал, что они сейчас придут, именно в том же порядке как прошлым вечером, и все повториться и разложиться точно так же как уже произошло, только кошмар заключался в том, что в этот раз он знал как именно все будет и не мог ничего поделать, чтобы это предотвратить. Ему снилось как Долорес принесла пудинг и следом за ней зашел сначала огромный букет, а затем маленькая Эбби. На ее лице опять было удивление и забота, искренняя забота, которая, он теперь знал наверняка, за считанные минуты смениться взглядом полного разочарования и боли. И он лежит в своей кровати, не может ничего сказать или сделать и только наблюдает как следом заходит Иви. За последний год он так привык видеть ее в своих снах, что вчера вечером когда она появилась в палате держа горшок с можжевельником... нет, с геранью - как ему позже объяснили - он сначала подумал, что спит. Если бы...

Следом наяву и в его нынешнем беспокойном сне все пошло еще страннее и на новом уровне сверхъестественных совпадений, когда третьим в палату зашел Эш из кошмаров и снов, человек, который вообще к реальности Гриффина не имел никакого отношения. На этом месте, сейчас Гриффин резко проснулся и инстинктивно попытался сесть в постели, но его скрутило от боли и он откинулся на подушки тяжело дыша. Прошлым вечером он тоже пытался проснуться, незаметно для других щепал тонкую кожу на запястьях, чтобы пробудить свой садистский мозг, который привел эту нестандартную тройку людей к нему в палату, но безуспешно. Вчера все произошло на самом деле и судя по всему контуженное сознание Нокса собиралось проигрывать повторение этого банкета много раз в ближайшем будущем.

Он едва успел восстановить более или менее ровное дыхание, когда в палату зашла медсестра на утренний осмотр. Еще до того как она бодреньким голосом представила себя и сказала, что заменяет сегодня Долорес, Гриффин решил для себя, что сегодня - его последнее утро в этой палате. И дело даже не было в средствах, которых он просто не имел, чтобы оплатить все это шикарное лечение и бесконечное количество пуддинга, которое он съел за прошлые сутки. Хотя и в этом тоже, вряд ли Пол согласится оплатить больничные счета Нокса, когда узнает как он в эту больницу загремел. Но он больше не был в состоянии находится в этом месте, ничего не делая. Считать минуты, вспоминая прошлый вечер еще пол беды, но он не мог отделаться от смешанных чувств страха и надежды, что кто-то из его гостей вернется с повторным визитом.

Поэтому он слушал медсестру с двумя именами только в пол уха, планируя как сейчас будет притворятся пышущим здоровьем и убеждать ее позвать врача, чтобы его выписали. И только когда она выругалась и повторила его имя вслух, Гриффин закатил глаза и застонал в голос. Весь вчерашний вечер его имя в устах других людей звучало обвинительно и почему-то Фло-Хейли присоединилась к этому тренду. Он наконец-то повернулся к ней всем своим побитым лицом и посмотрел на нее хорошенько на сколько ему позволяли полтора глаза.

- Да, я прям есть Гриффин Нокс. - Не очень ласково откликнулся Гриффин, правда его изначальное раздражение на долго не задержалось, ему просто не хватало сил подпитывать его. - А почему у тебя два имени и какое предпочитаешь ты? - Запоздало решил спросить Нокс, пытаясь исправить свою первую реакцию. Все-таки Фло-Хейли была не виновата, что его идиотизм врезал его в дерево и это было на столько необычно, что слух видимо разошелся по всему отделению. - И если что, я уже вспомнил, что коричневый пудинг на самом деле шоколадный, так что сотрясение мозга у меня скорее всего утряслось на место. - Однако медсестра не переставала на него смотреть и ее взгляд преобладал какими-то эмоциями, которые Гриффин не мог точно определить или назвать, но был почти уверен, что они не принадлежали в глазах медсестры которую он видел впервые в жизни. - Я что-то пропустил? Мы знакомы? - он больше ничему никогда не будет удивляться.

Вы, конечно, можете посчитать Гриффина старомодным, но когда на твое имя реагируют "охуеть!" и "ты прям тот?", это как минимум настораживает и если ты чего-го не помнишь, потому что меньше чем двое суток назад на тебя напало дерево, то ты ожидаешь, что узнавший тебя человек предоставит логичное объяснение такой не заурядной реакции. Но нет, Хейли-Фло почему-то сдулась, то ли от того, что он не узнал ее обратно, то ли потому что она вспомнила где находится и что скорее всего ни самой не надо бушевать, ни давать это делать пострадавшим пациентам, но она быстро замяла тему сказав, что-то про клуб.

Какой клуб? Гриффин не ходил по клубам с тех пор как познакомился с Рафаэлем, он предпочитал работать в более спокойных местах где было меньше охраны по всем углам. Серьезно, в последнее время количество огромных мускулистых големов, которые стояли на страже порядка в барах, клубах, и других заведениях так увеличилось, что честному спекулянту как Нокс, работалось очень сложно. Было такое ощущение, как будто бы резко очень многим бывшим футбольным игрокам понадобилась более стабильная работа и их наняли охранять все подряд, но в основном портит Гриффину задания.

Он опять отвлекся от главной мысли, возможно в голове еще не все утряслось и встало на свои места, возможно это было его обыкновенное состояние - он этого никогда не узнает, потому что в помятой голове созрел план побега. Он не собирался здесь дальше сидеть и дожидаться пока его свежий ночной кошмар повторится или того хуже, ему выставят счет за очень дорогую фотосессию его внутренностей. Хейли-Фло его явно откуда-то знала, и судя по тому, что она не накинулась на него с обвинениями (как некоторые люди прошлой ночи) и не пыталась в него чем нибудь швырнуть, то ее воспоминания о нем были как минимум нейтральными - ему было с чем работать. Он сможет ее задобрить, очаровать, надо только подключить ту часть мозга, которая помнила как флиртовать. Пока что в голову лезли только сплошные недоделанные фразы вроде "А ты знаешь, мне было больно когда я упал" и "Давай поиграем в больного и медсестру, я уже одет по теме". Нокс от них раздраженно отмахнулся.

Только он хотел попробовать старый трюк "Ааа, так это ты.... от... туда...." как Хейли что-то пробормотала про лекарства и опять вспомнила проклятое дерево, и уже собиралась выйти из палаты, когда Гриффин во время заметил стаканчик в ее руке.

- Хей...ли! Фло? - он дернулся протянуть к ней руку, чтобы остановить ее и его сломанные ребра дали о себе знать. - Черт! - Выдохнул он и сморщился от боли, запоздало вспомнив, что резкие движения ему противопоказаны. - Я забываю, что у меня все болит! - сквозь зубы прошипел он, скорее самому себе нежели Хейли, но этого хватило, чтобы привлечь ее внимание обратно к себе. - А таблетки за которыми ты собираешься у тебя случайно не там? - Он выразительно кивнул в сторону стаканчика который она сжимала в одной руке. - Скорее всего нет, правда ведь? Ты же не стала бы лишать меня, пациента с серьезными повреждениями, лекарств, просто чтобы ускользнуть от ответа откуда мы знакомы? - Гриффин пытался звучать вкрадчиво, но в нем не осталось энергии слишком много притворятся, и он опять поморщился от боли. - Слушай, я виноват, что не помню тебя, но в мое оправдание, я только хочу сказать, что может быть в этом виновато дерево, а не я. Память у меня заурядная конечно, даже в те дни в которые я не валяюсь в больнице, но я бы точно запомнил тебя, если бы мы виделись недавно в каком-то клубе, так что не принимай это на свой счет. Пожалуйста останься и может быть проверь меня на амнезию? - он посмотрел на нее полутора глазом, стараясь казаться беспомощным и уязвимым, чтобы инстинкты медсестры, которые у Хейли наверняка были где-то под ее симпатичной внешностью, пробудились.

If it looks like I'm laughing
I'm really just asking to leave
This alone, you're in time for the show
You're the one that I need
I'm the one that you loathe

- Хейли...

Он произносит это медленно, и медсестра перед глазами превращается в девочку с огромными карими глазами, полными ужаса и любопытства. Волосы сплетены в две косички, одета она в огромную по размеру футболку, которая висит на ее тоненьких плечах. Она стоит и во все глаза смотрит, но не на Гриффина, а чуть левее, там, где находится призрак с которым Нокс вел тихую беседу. И тут он понимает, что она тоже его видит, а значит тихоня Хейли, Хейли с которой они смотрят мультики и понимают друг друга с полу взгляда, эта Хейли такая же как он.

- Я пропустил завтрак? - воспоминания сыпется на него снегопадом, он смотрит на эту взрослую Хейли и сам себе поражается, как он не признал в ней сразу же молчаливую девочку, которая одним утром запустила в него кашей за завтраком. - А то мне срочно нужна каша, желательно по гуще. Мне надо отдать долг. - Он пытается опять присесть в постели, на этот раз чуть медленнее, чтобы по удобнее разглядеть Хейли, не сворачивая себе шею. И ничего не может с собой поделать, на губах расплывается улыбка сама собой. - Хейли, а ты не плохо выросла, наконец-то выглядишь пропорционально. Ты все еще поешь себе под нос песенку из Русалочки? Как там… «Под водой, под водой. Дорогая, лучше там, где мокрее»? – Он помнит все как будто это было только вчера, хотя Русалочку он в последний раз пересматривал аж в прошлом году. А Хейли и вовсе не видел лет 15. – А как твоя мама? – Он никогда не испытывал привязанности ни к одному из временных приемных родителей, но помнил миссис Рэй четко, потому что та постоянно болела и это не давало ему покоя. Ему нравился дом, нравились Хейли и ее сестра… Сэра? Нет, Ханна, вот! У них было так много мультиков и потому что миссис Рэй часто недомогала, они были предоставлены сами себе, Гриффину это нравилось. Но потому что миссис Рэй постоянно себя плохо чувствовала, он понимал, что рано или поздно за ним опять придут и переведут в другую семью. – А как поживает Ханна? Она все еще любит лиловый цвет больше всего другого на свете? – Ему очень хотелось вспомнить как можно больше мелких фактов из их совместного очень короткого детства, чтобы наверстать те упущенные минуты, когда он не признал в его дежурной медсестре свою когда-то сестру.

- Меня сейчас переполняет такая ностальгия, Хейли, ты даже не поверишь! Какой маленький мир! Извини, я несу чушь, но ты сама сказала, у меня сотрясение и возможно местами потерянная память! – Он продолжает улыбаться, хотя понимает, что скоро это чувство радости перерастет во что-то другое, потому что Гриффину никогда не доставалось долго продолжать радоваться и он не готов к моменту правды, когда Хейли перейдет к тому, что они не успели обсудить 15 лет назад. Но пока она медлит, или же наоборот, понимает, что его столкновение с деревом не было случайностью. Если она успела развить свои способности, если она в курсе, на что способна, если слышала хоть долю историй, которые переполняют Сан-Франциско, то скорее всего она уже догадывается что на самом деле произошло в парке. Да и Гриффину не присуще скрываться, если его спрашивают на прямую. Просто можно умолчать некоторые детали, например про часы… про Гарольда и Эбби. Во всяком случае, пока он не поймет какие у Хейли воспоминания связанны с ним и их детством. Может быть, она опять помнит что-то, что он уже благополучно забыл?

- Давай оставим это, между нами, я не смогу жить с мыслью, что Долорес во мне разочаруется. Я ей сказал, что полез на дерево спасать напуганную кошку. – Гриффин хотел подмигнуть Хейли, но так как один глаз у него и так практически был закрыт, это скорее всего у него не получилось. – Потом какая разница, что случилось, дерево в суд на меня подавать не станет, пострадавший только я, скверно будет только мне пару недель, а там уже все и забудется. Давай лучше расскажи мне какими путями ты оказалась здесь? Нам надо наверстать упущенные… лет 15, да? Можешь начать сразу с того момента, когда меня увезли, а ты стояла на дороге и смотрела мне в след. – Гриффин хотел, чтобы это прозвучало легко и шуточно, но тот день, шум машины и он, смотрящий в заднее окно пока Хейли отдалялась от него… в общем, в тот день ничего смешного не было. – А сейчас ты смотришь на меня, словно увидела призрака… - ну что ж, все карты на стол.

Give me a shot to remember
And you can take all the pain away from me
A kiss and I will surrender
The sharpest lives are the deadliest to lead
A light to burn down the empires
So bright the sun is ashamed to rise and be
In love with all of these vampires
So you can leave like the sane abandoned me

Step one, you say we need to talk
He walks, you say sit down, it's just a talk
He smiles politely back at you
You stare politely right on through

Есть такие моменты в жизни, которые запоминаются на всегда. Они просто сами по себе врезаются в память, даже если по сути своей не представляют ничего особенного. И обыкновенное такие моменты влекут за собой привязанность к людям, с которыми эти моменты связанны. Вот так, например, Гриффин  ыл абсолютно уверен, что будет помнить до конца своих дней как его увозили из дома Агнес Рэй и он смотрел на удаляющийся силуэт маленькой Хейли сквозь слезы, о которых никому никогда не признается. Не смотря на то сколько раз он будет ударяться головой и получать сотрясения. Она была его любимой сестрой несмотря на короткое время, которое они провели вместе. Он не смог бы объяснить почему эта смешная, молчаливая девочка с огромными глазами запала ему так в душу, но ни разу до или после нее, Гриффин не испытывал такую потерю, когда покидал очередной дом.

Если быть абсолютно честным, то момент, когда Хейли через всю комнату и спустя столько лет узнала его и очень просто и искренне призналась, что любит его, тоже станет таким запоминающимся моментам в жизни Нокса. Не только потому, что они с сестрой встретились спустя столько лет. И не только потому, что за последние 16 часов он испытал огромный шок, покалечил себя, да еще и встретился лицом к лицу с весомым количеством людей, которые были ему совсем не рады. На тумбочке были остатки букета, и грустная сирень лежала там и напоминала о вчерашних визитах. Нет, не поэтому. А потому что Гриффину раньше никто никогда такое не говорил. И он никогда наверное и не верил, что кто-то его вот так вот просто сможет любить, просто потому что он есть.

Едва ли можно было найти достойный ответ на такое, и он надеялся, что слезы, которые наполнили его глаза, Хейли посчитает за попытки мужественно скрыть как у него болит все тело, а не примет на свой счет как растроган он на самом деле от ее слов. Он не хочет, чтобы она уходила и перед тем, как успевает придумать какую-нибудь причину для нее остаться, она сама садится на край его кровати и выглядит совершенно естественно и как будто готова провести с ним все утро, вспоминая их детство.

- Еще было бы здорово вспоминать прошлое за бутылкой чего-то по крепче, но я понимаю, что сейчас утро. И что я в больнице. – Гриффин не горит желанием распространяться о своем прошлом, да еще и в хронологическом порядке. Он в принципе не любитель вспоминать прошлое, особенно те года, когда он кочевал из дома в дом, а потом наконец-то был предоставлен сам себе и вынужден связывать концы с концами. И если его хоть чему-то научило вчерашнее происшествие, это что жить в прошлом, даже не таком далеком, это огромная ошибка. Ну и что не стоит красть часы у красивых девушек, которые разрешают себя целовать.

Еще секунду и он уже был готов сменить тему, спросить Хейли каким образом она оказалась здесь, почему работает медсестрой, кто ее любимый телепузик – все что угодно, лишь бы она не заставила его вспоминать года проведенные на улицах Сан-Франциско. Однако, спасение приходит в виде озарения свыше, когда Хейли понимает его намек и сразу же просекает ситуацию. Все-таки не зря она его любимая сестра – она понимает его с полу слова. Даже без слов.

- Если объективно на это смотреть, то я не встречался с Белой Дамой, а скорее я попытался ей… эээ помочь, но она на это не слишком радушно отреагировала. – Нокс вяло машет рукой в сторону своего лица. – И как бы да… я в курсе своих способностей, на счет тебя подозревал, но теперь могу сказать с точностью, что мы оба принадлежим к клубу счастливчиков, которые видят мертвецов… ну или то, что от них осталось. – Гриффин неуклюже пошутил. – И давно ты узнала о своих способностях? Работать в больнице, наверное, не просто, я тут даже сутки не нахожусь, а мельком в коридоре уже увидел пару потерянных душ… - Несмотря на то, сколько раз Нокс рассказывал людям об их способностях и всех медиумов, которых знал и у которых учился, он не совсем понимал как общаться на эту тему с новообретенной сестрой. – Мне нужна пицца! Если мы будем вспоминать прошлое на трезвую голову и сравнивать способности… можно это хотя бы делать не за коричневым пуддингом? Давай махнем от сюда? Я знаю хорошую пиццерию неподалеку…

Вот и всё – надо уметь уходить.
Такие, как я, живут один час.

После событий последней ночи, и нет, это он не о страшной встречи с белой дамой, Гриффин не рассчитывал, что когда-либо увидит улыбающееся ему лицо. Было ли это чрезвычайно драматично? Возможно. Оправдывал ли Гриффин свой драматизм недавней травмой головы? Разумеется. И все-таки, он почти не сомневался, что был прав в своих угрюмых прогнозах о своей социальной жизни. Не то, чтобы люди посетившие его палату прошлой ночью являлись его обыкновенным кругом общения – скорее наоборот, но он посчитал, что случившееся с ними можно смело считать проваленным психологическим экспериментом и еще побитым рекордом – разочаровать стольких разных людей одновременно и по разному.

Поэтому, когда в поле его подбитого зрения появилась давно потерянная, но всегда любимая сестра, Нокс сначала воспринял это как знак свыше, что его сотрясение на много хуже, чем ему говорили врачи. А потом, разговорившись с Хейли, он позволил себе увидеть в этой неожиданной встрече возможность. Второй шанс стать тем самым заслуживающим человеком, которым он себя хотел видеть ради Иви. Второй шанс быть порядочным, чтобы суметь прогнать разочарованный взгляд Эбби из своего сознания, каждый раз, когда он закрывал глаза. Возможность стать тем героем, которым он себя почувствовал тогда – на мосте. И наконец-то возможность, смыться из этой больницы пока его не выставили оттуда вместе с счетом, который больше напоминал телефонный номер, а не реалистичную сумму денег.

- Ну, ты всегда была умнее меня, потому что мне тоже говорили, и не раз, что это тупая идея. Но я не послушался. – Но сначала, надо наладить отношения. Надо вернуть доверие. Надо хотя бы пробить на жалость. С одной стороны, он чувствовал себя в хороших руках, он знал Хейли, он помнил ее. С другой стороны, было глупо рассчитывать на детскую лояльность, срок годности которой наверняка истек. Он совсем не знал Хейли, он только помнил ее. – Я часто болтаю с призраками, они могут оказаться весьма хорошей компанией. – Но может не стоит перегибать палку и сразу рассказывать, какой он одинокий, что его конфидентами становятся привидения.

Попытка держать все легким, шуточным и избегать прямые запросы провалилась с треском. Хейли, эта новая взрослая, ответственная версия Хейли, с ее профессионализмом, знаниями медицины, и обязанностями перед госпиталем, могла оказаться препятствием побега, а не помощником. И тут же Гриффину стало стыдно от этой мысли, потому что еще не прошло и 24 часов после визита в палате, когда он решил стал лучше, и вот он уже собирался просить что-то очень нелегальное от новоприобретенной сестры. Рисковать ее работой, рисковать ее потерять перед тем, как они толком нашли друг друга снова. От досады, стыда, и усталости, Нокс откинулся обратно на подушки и закрыл лицо руками на пару минут, чтобы собраться с мыслями. Он не мог, не имел права просить Хейли о помощи, просить ее прикрыть его побег. Он ни на каплю еще не изменился, инстинкт делать все, чтобы спасти собственную шкуру, а потом думать о последствиях, так просто не искоренишь.

- Прости, Хейли. – Все еще закрывая лицо руками, от чего голос раздался сдавленным и слабым. – Дело не в пицце. Спасибо, ты очень щедра и уже и так потратила на меня столько времени. – Он медленно опустил руки и заставил себя посмотреть ей в глаза. – Я… не могу здесь больше находиться. У меня нет страховки, да даже если бы она была… я просто не могу здесь быть. Это прозвучит глупо, поверь мне, я знаю, но я просто хочу домой, в собственную кровать, и пережить весь стыд и бред прошлой ночи под собственным одеялом. – Он мог бы ей соврать. Он мог бы согласиться на пиццу, назвать ресторан на другом конце города, у которого не было доставки и пока она бы, несомненно, отравилась выполнять обещание, потому что она честная и добрая Хейли, смыться самому по-хорошему. Дать ей вернуться в пустую палату. Ответить на минимальные вопросы Долорес или дежурного врача куда девался побитый больной и знает ли она что-либо. Допустим она даже погрустит пару часов, но потом она уйдет домой, у нее будет остывшая, но все еще вкусная пицца, и это будет ее последним воспоминанием о нем. Он мог просто притвориться, как будто все нормально, не обременять ее информацией о страховке, дать ей надежду.  Но он не мог больше врать.

Виноватых бесполезно искать,
Надо заново учиться любить,
Всё равно любовь придется терять,
И придется каждый раз находить.
Останься со мной, не предавай меня

Некоторые люди рождаются в богатых семьях, и вся их жизнь обеспечена еще до того, как они научились ходить. Некоторые – в теплых семьях и их всегда окружает забота и поддержка. Гриффин не знал, в какой семье родился он и вообще родился ли он – в самые темные моменты, когда чувство вины и стыда заглушают все остальное и он опускается на дно, ему кажется, что его в этот мир подкинули как кукушка подкидывает свои яйца в чужие гнезда, но вместо гнезда, он упал мимо и теперь в этом мире нет места куда он вписывается. Но даже в эти самые темные времена, с этого дна, ему на помощь кто-нибудь всегда приходит и сегодня этот кто-то – Хейли.

И события прошлой ночи, потеря Иви и Эбби – хотя можно ли так назвать их уход из его палаты (и жизни), потому что чтобы потерять что-то, надо сначала это в каком-то смысле иметь… а Гриффин не в каком-то, а в самом прямом смысле, им просто врал. А на этом не построишь долговременные отношения. Поэтому пришло время практиковать новый урок, который так щедро ему преподнесла жизнь. И это сработало… сказав Хейли правду о том, что он просто хочет от сюда смыться и побыстрее – сработало! То ли уровень эмпатии на который она была способна, был выше, чем гора каши, которой они когда-то кидались друг в друга, то ли девушка была просто потрясающе добрым человеком – Гриффин допускал, что это вполне возможно, но она так быстро и легко придумала план побега, и ни на секунду на заставила его почувствовать себя обузой или жалким нытиком.

Он не успел даже выразить ей свое признание, как она выбежала из комнаты, скорее всего в поисках кресла. Конечно, у него появилась одна нежеланная мысль, что Хейли на самом деле пошла за подмогой и вернется с огромным медбратом Брюсом, который вколет ему что-то там откуда солнце не светит, и Гриффин вырубиться на два дня. Эта мысль была не из самых приятных, хотя некоторое любопытство все-таки томилось в авантюристкой душе Нокса. Но надо было начать доверять случайным сестрам, которые встречались на его пути, поэтому Гриффин решил гнать эту мысль подальше и надеяться на лучшее. То есть, он еще решил попытаться встать и одеться пока Хейли добывала кресло, но это оказалось сложнее чем, он предполагал – с первым же порывом подняться, все тело живенько напомнило ему о себе и о том, как оно вчера пострадало. Ребра заныли, все ушибы протестовали движениям, поэтому лежать в той же позе и надеяться, было примерно его единственным выбором.

Хейли не подвела, Хейли не привела Брюса. Хейли, замечательная, красавица, умница, и спасительница Хейли вернулась через считанные минуты с креслом. Гриффин опять же хотел кинуться и расцеловать ее находчивую физиономию, но увы и ах, продолжал лежать в постели с полезностью вялой спаржи. Хейли и к этому была готова, разумеется, потому что подкатила кресло как можно плотнее к нему и подготовилась к худшему.

- Тихо, это мое второе имя. – Сквозь зубы процедил Гриффин, потому что чувство юмора никто не отменял и по ходу это было одно из единственных чувств, которое на прямую вчера не повстречалось с Белой Дамой или деревом. – Сейчас самое время вколоть в меня экспериментальный серум, который вы тут разрабатываете в подвале, чтобы придать мне прилив адреналина и сделать в три раза сильнее обычного. – С огромнейшим усилием, Гриффин продолжал нести ерунду, пока, как ему казалось, очень медленно, он скинул с себя покрывала и в одной тоненькой и ничего не прикрывающей больничной ночнушке, стал перемещать себя в кресло.

Вполне возможно, что на какое-то время он вырубился от боли и Хейли перенесла его в это кресло сама. Потому что в одно мгновение он пытался шутить пока прикрывал бестолковой тканью все свои самые ценные достоинства, а в следующий он кое-как сидел в кресле, укрывал себя одеялом, и его голова гудела чуть меньше.

- Помоги мне, пожалуйста, накинуть куртку, - он указал на свой любимый панцирь, который лежал в нижнем углу кровати. Когда-то прошлой ночью, после ухода Шерлока, Гриффин успел убрать в карман телефон, уже тогда планируя свой побег. Где была его остальная одежда он не знал, но и не особо переживал на этот счет, главное, что куртка была на удивление цела, после вчерашнего. – И я надеюсь, ты уже начала составлять список как я смогу тебя отблагодарить, как только вспомню как ходить на своих двоих? – Пока Хейли ему накидывала куртку на плечи, Гриффин поймал ее руку в обе свои, и попытался заглянуть в глаза, чтобы передать как много для него все это значит. – Ты ведь не попадешь в неприятности из-за меня? – как всегда, подумать о других приходит в последний момент. – И я обещаю, что на этот раз не пропаду. Если только, ты этого не хочешь…