Нэнси обожает девичники. По крайней мере, она очень старается себя в этом убедить. Старая Нэнси, кажется, вообще жить без них не могла, но в последнее время за старую Нэнси держаться становилось все тяжелее. И дело не в том, что она каких-то полгода назад (кстати, завтра можно праздновать) пыталась покончить жизнь самоубийством, а что ей весьма успешно удалось взять себя в руки после того, как в руки ее взял Гриффин и поставил на обочину дороги так, словно вот здесь она должна простоять всю оставшуюся жизнь. Никаких больше парапетов и чернеющий внизу неизвестности. Теперь чернели тысяча и один мешочек с солью под ее ванной, а неизвестность переставала быть настолько пугающей, и постепенно перерастала в потертую известность. Теперь она лениво, но вдохновлено документировала свою жизнь, чтобы в ней таился хоть какой-то смысл, и выходила на связь с магами разных штатов в надежде вцепится во что-то значимое. Теперь она как будто продолжила жить.
Потом она смывала кровь со своих рук, пока в квартиру не приехала полиция, и запретила это делать. Тогда она просто стояла над телом Аманды, чувствуя, как капли стекают по ногам от пропитанной ткани оранжевого платья, и оседают на ее черных пушистых тапочках. Краем глаза видела, что рядом с ней стоит полицейский и задает какие-то вопросы и даже что-то ему на них отвечала.
Если все это было знаком о том, что ничего успешного в ее жизни так и не случится, то Нэнси старательно решила его игнорировать. Если не ради себя, то ради той, кто просиживала ночи в архивах, чтобы высвободить Нэнс из ее ночного кошмара, и той, которую она не смогла спасти в ответ.
«И не смогла бы». Уже почти уверенно звучит в ее голове, потому что смерть Аманды – запланированное убийство. Потому что еще пятьдесят три советника погибли в ту ночь, потому что не она одна осталась без близкого человека.
«Но могла бы и постараться». Обвинительно отвечает следующая мысль, и они буквально начинают биться друг с другом внутри ее черепной коробки. Примерно по этой причине Нэнси обожает девичники, до безумия любит своих подруг, которые по-прежнему не боятся находиться рядом с ней, и старательно распихивает мешки соли по всему рюкзаку. Но этого ей кажется абсолютно недостаточно, поэтому на левой руке красуется черный браслет (из этой же соли), на шее черный кулон, а на пальце правой руки кольцо. Карманы ее темных джинсов просто полны маленьких кристалликов, и так, на всякий случай, она еще немного засыпала себе в лифчик, ибо безопасность превыше всего.
В какой-то момент ей становится даже смешно от своей паранойи. Она хватает огромный рюкзак с едой и выходит к дороге, где ее через пару минут подбирают девчонки.
- Дождевик? – она поднимает голову, словно это поможет как-то предугадать погоду Сан-Франциско, не видит ни одной тучки, и с задумчивым выражением на лице садится в машину. – Вот об этом я не подумала. Но, зато! – она гордо поднимает указательный палец вверх.
- Зацените, куда я запихнула соль, - чтобы не казаться баснословной, Нэнси очень уверенно запускает пальцы в свой лифчик и вытаскивает оттуда несколько черных кристалликов. – Я укомплектована.
По салону проносится девичий смех, и Нэнси расслабленно откидывается на спинку заднего кресла. Они трогаются с места под очень крутую песню, играющую из колонок, и буквально через минуту поездки, Нэнс чувствует себя уже совсем хорошо. Проносящиеся за окном дома, улицы и люди оказываются тем, что ей так давно не хватало. Она засматривается на них при каждом удобном случае, на каждом светофоре и во время нескольких коротких пробок, обменивается с подругами надеждами на то, что дождя сегодня быть не должно, и почему-то даже не расстраивается, когда тучи начинают застилать небо при их подъезде к Золотым Воротам, потому что дождь ей сейчас тоже кажется чем-то необъяснимо прекрасным.
- У меня вопрос. А куда именно мы вообще едем? – Нэнси в принципе все равно, потому что она согласилась бы на что угодно, но полюбопытствовать очень хотелось. А вообще она уже понимала, что эта ее активность из-за длительного пребывания в четырех стенах, может сыграть не в ее пользу, потому что только что чуть не подскочила в машине, когда они проехали мимо одной из арок моста, и не сообщила подругам, что «а вот-вот здесь я и пыталась спрыгнуть». Только не при Мелиссе, и уж тем более не при Иви, которая тогда настрадалась не меньше, чем сама Нэнси. И вообще на эту тему, кажется, давно было наложено табу.
- Так, я уже голодная, - ее рука тянется к молнии на рюкзаке и с шелестящим звуком Нэнси достает из него большую пачку запеченных чипсов с травами и йогуртом. Закидывает несколько в рот и еле заметно вздрагивает, когда слышит резкий и очень громкий раскат грома над головой.
- Все мы знаем, как это работает, но сегодня обещали солнечную погоду, - Нэнс высовывает голову в окно, смотрит на косматые тучи, среди которых поблескивает молния, и возвращается к поеданию своих чипсов.
- Мофыт быть, если мы отъедим подальше, то под дождь не пофадем, - с набитом ртом рассуждает девушка, при этом продолжая ковыряться в своем рюкзаке. – Кстати, может кто тоже хочет перекусить? У меня тут три пачки M&M’s, несколько упаковок Oreo, парочка Twinkies, мармелад, еще я заехала утром в пекарню и взяла две коробки пончиков и сделала нам сэндвичи. Еще вчера приезжала мама, испекла коблер и шоколадные маффины. И у меня есть термос с чаем и куча разной газировки, если хотите пить.

- А давно тебя вообще беспокоят всякие мелочи? Ну из серии куда мы едем и всё такое? - с явным смешком в голосе спрашивает Иви, не отрывая взгляда от дороги, но всецело обращаясь к Нэнси. Конечно это вполне может быть очередным побочным действием проклятия, - вдруг ей стало критически важно, где именно она может устроить неконтролируемый выброс зловещей энергии. Но на самом деле, что бы там ни произошло с подругой, Иви была всё ещё уверена, что она знает её достаточно хорошо. И что Нэнси согласна была бы отправиться хоть на другое побережье, тем более если уж она запаслась солью в столь деликатных местах. И да, тот факт, что кто-то из них уже голодный - тоже вполне ожидаемо, странно, что они не начали есть раньше. - Коблер? У тебя там прям коблер с собой? Класс! Передай маме тысячу поцелуев, обожаю её стряпню! И, Исса, смотри, - она дожидается внимания подруги, а потом очень театрально подмигивает, причем, задействованными оказываются почти все мышцы лица одновременно. Золотое правило “накорми подмигивающего водителя” - это одна из черепах, на которых уверенно стоит слон их многолетней дружбы.

- Ого, вот это гром! - Иви чуть не проглатывает мармелад и наклоняется ближе к рулю, чтобы получше разглядеть небо. - Только не говорите, что это я накаркала своими разговорами о дождевиках... - у которых, вообще-то, была совсем другая миссия. Но как известно, прогноз погоды и Сан-Франциско - это просто в любой момент может пойти дождь и им ещё повезло, что на землю и эту дорогу в частности внезапно не упали клубы непроглядного тумана. - О, кстати, мне снилось, что мы втроём поехали не в Мьюир Вудс, а в Лос Анджелес, и почему-то на колеснице. Я может быть зря вчера пересматривала “Историю Рыцаря”, но мы собирались быть принцессами и оттуда править страной. А потом пошёл дождь, и мы передумали, - а ещё в этом сне Исса отвернулась от неё из-за Ника, а Нэнси опять оставила ей прощальное письмо, но об этом она рассказывать не будет. Как и о том, что она очень старалась забыть этот сон, но чертов гром…

Ладно, сейчас она всё же не на колеснице - на своей киа, и в целом всё идет как всегда. Никто не отворачивается, никто больше не собирается прощаться с жизнью. Нэнси набрала кучу еды, Иви больше всего переживает, как бы не испортить одежду и прическу, а Исса, кажется, предусмотрела вообще всё. По их постоянству можно составлять учебник, но из этих размышлений её выводит один ненавязчивый вопрос.

- Что, какая лампочка? - Иви смотрит на приборную панель и упирается взглядом в маленький красный кружок с ярким восклицательным знаком внутри. И разумеется понятия не имеет, что бы это вообще могло значить. - Блин, выглядит как-то не очень… Но восклицательные знаки же не ставят где попало? Я хочу сказать, нам случайно не надо эвакуироваться из машины? - Иви проявляет тревожность, но какое-то время ещё продолжает ехать, ожидая, что лампочка погаснет и про это уже скоро можно будет просто забыть. - Если google не работает, там в бардачке есть инструкция, правда, в ней пятьсот страниц, и я… - серия странных звуков из недр машины обрывает её на полуслове. Но она собиралась сказать, что данную инструкцию она не открывала ни разу - и до этого момента даже не планировала. - В принципе, всё, уже не надо, - она аккуратно скатывается к обочине и - слава Богу - вполне успешно останавливается.

- Ну капец! И что с этим делать? Кому будем звонить? - ясное дело, что в этой ситуации помочь может только друг, и явно не тот, кто уже находится здесь. Иви берет телефон, хотя герои фильмов в таких случаях обычно выходят наружу и открывают капот, из которого обязательно валят клубы густого серого дыма. Но всем очевидно, что сегодня им это ничем не поможет, даже если она вспомнит, как этот чертов капот вообще открывается.

- Блин, у меня связи нет. А у вас?